- кусочки текста, конечно. А знаете, бывает, наткнешься на предложение, или даже абзац целый, и так отзовется, зацепит, что хочется зачитать кому-то, да хотя бы и всем: "вот смотрите мол каково, а!". Предлагаю, вам здесь, дорогие друзья, выкладывать, делиться такими, на ваш взгляд, особо яркими и ценными "кусочками" - концентратом искрометности, так сказать, и вдохновения, или чего-нибудь еще, на ваш взгляд, замечательного. Вот, в формате нашего ресурса; перечитывал "Москва-Петушки" и прямо-таки ну эротично: "... И кроме нас двоих — никого. И она — рядом, смеется надо мною, как благодатное дитя. Я подумал: «Неслыханная! Это — женщина, у которой до сегодняшнего дня грудь стискивали только предчувствия. Это — женщина, у которой никто до меня даже пульса не щупал. О, блаженный зуд в душе и повсюду!» А она взяла — и выпила еще сто грамм. Стоя выпила, откинув голову, как пианистка. ...Выпила — и сбросила с себя что-то лишнее..." Это ж надо - "блаженный зуд в душе и повсюду". А дальше, там еще: А потом-то: И развязка, в конце главы
Не знаю, получиться ли смысл передать, но я попробую) Все знают, что профилактике должно уделяться больше внимания, чем терапии, но мало кто благодарит за профилактику. Мы превозносим тех, чьи имена попали на страницы учебников истории, — за счет тех, чьи достижения прошли мимо историков. Мы, люди, не просто крайне поверхностны (это еще можно было бы как-то исправить) — мы очень несправедливы. Н. Талеб "Черный лебедь"
– Разруха, Филипп Филиппович! – Нет, – совершенно уверенно возразил Филипп Филиппович, – нет. Вы первый, дорогой Иван Арнольдович, воздержитесь от употребления самого этого слова. Это – мираж, дым, фикция. – Филипп Филиппович широко растопырил короткие пальцы, отчего две тени, похожие на черепах, заерзали по скатерти. – Что такое эта ваша «разруха»? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стекла, потушила все лампы? Да ее вовсе не существует! Что вы подразумеваете под этим словом? – яростно спросил Филипп Филиппович у несчастной деревянной утки, висящей кверху ногами рядом с буфетом, и сам же ответил за нее: – Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать, каждый вечер начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха. Если я, посещая уборную, начну, извините меня за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах. Значит, когда эти баритоны кричат «Бей разруху!» – я смеюсь. (Лицо Филипп Филиппович перекосило так, что тяпнутый открыл рот.) Клянусь вам, мне смешно! Это означает, что каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот, когда он вылупит из себя всякие галлюцинации и займется чисткой сараев – прямым своим делом, разруха исчезнет сама собой. Двум богам нельзя служить! Невозможно в одно и то же время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то испанских оборванцев! Это никому не удается, доктор, и тем более людям, которые вообще, отстав от развития европейцев лет на двести, до сих пор еще не совсем уверенно застегивают собственные штаны! М.А. Булгаков, "Собачье сердце".
Глубочайшее эссе. ........ — Все с Пушкина и началось. К нам прислали комсорга Евтюшкина, он все щипался и читал стихи, а раз как-то ухватил меня за икры и спрашивает: «Мой чудный взгляд тебя томил?» Я говорю: «Ну, допустим, томил…» А он опять за икры: «В душе мой голос раздавался?» А я визжу и говорю: «Ну, конечно, раздавался». Тут он схватил меня в охапку и куда-то поволок. А когда уже выволок — я ходила все дни сама не своя, все твердила: «Пушкин — Евтюшкин — томил — раздавался». «Раздавался — томил — Евтюшкин — Пушкин». А потом опять: «Пушкин — Евтюшкин…». ......... Да, с этого дня все шло хорошо, целых полгода я с ним на сеновале Бога гневила, все шло хорошо! А потом этот, Пушкин, опять все напортил!.. Я ведь как Жанна д'Арк. Та тоже — нет, чтобы коров пасти и жать хлеба — так она села на лошадь и поскакала в Орлеан, на свою попу приключений искать. Вот так и я — как немножко напьюсь, так сразу к нему подступаю: «А кто за тебя детишек будет воспитывать? Пушкин, что ли?» а он огрызается: «Да каких там еще детишек? Ведь детишек-то нет! Причем же тут Пушкин?» А я ему на это: «Когда они будут, детишки, поздно будет Пушкина вспоминать!» И так всякий раз, — стоило мне немножко напиться. «Кто за тебя, — говорю, — детишек?.. Пушкин, что ли?..» А он — прямо весь бесится. «Уйди, Дарья, — кричит, — уйди! Перестань высекать огонь из души человека!» Я его ненавидела в эти минуты, так ненавидела, что в глазах у меня голова кружилась. А потом — все-таки ничего, опять любила, так любила, что по ночам просыпалась от этого… И вот как-то однажды я уж совсем перепилась. Подлетаю к нему и ору: «Пушкин, что ли, за тебя детишек воспитывать будет? А? Пушкин?» Он, как услышал о Пушкине, весь почернел и затрясся: «Пей, напивайся, но Пушкина не трогай! Детишек — не трогай! Пей все, пей мою кровь, но Господа Бога твоего не искушай!» А я в это время на больничном сидела, сотрясение мозгов и заворот кишок, а на юге в это время осень была, и я ему вот что тогда заорала: «Уходи от меня, душегуб, совсем от меня уходи! Обойдусь! Месяцок по...дую и под поезд брошусь! А потом пойду в монастырь и схиму приму! Ты придешь прощенья ко мне просить, а я выйду во всем черном, обаятельная такая, и тебе всю морду исцарапаю, собственным своим кукишем! Уходи!» А потом кричу: «Ты хоть душу-то любишь во мне? Душу — любишь?» А он все трясется и чернеет: «Сердцем, — орет, — сердцем — да, сердцем люблю твою душу, но душою — нет, не люблю!!» И как-то дико, по-оперному, рассмеялся, схватил меня, проломил мне череп и уехал во Владимир-на-Клязьме. Зачем уехал? К кому уехал? Мое недоумение разделяла вся Европа. А бабушка моя, глухонемая, с печки мне говорит: «Вот видишь, как далеко зашла ты, Дашенька, в поисках своего „я“!» Да! А через месяц он вернулся. А я в это время пьяная была в дым, я как увидела его, упала на стол, засмеялась, засучила ногами: «Ага! — закричала. — Умотал во Владимир-на-Клязьме! А кто за тебя детишек…» А он — не говоря ни слова — подошел, выбил мне четыре передних зуба и уехал в Ростов-на-Дону, по путевке комсомола… ---------_ А что вы думаете? Это о давлении моральном и об ответственнгсти? А еще о чем?
А вот о чем. ---- Я пошел на Нотр-Дам и снял там мансарду. Мансарда, мезонин, флигель, антресоли, чердак — я все это путаю и разницы никакой не вижу. Короче, я снял то, на чем можно лежать, писать и трубку курить. Выкурил я двенадцать трубок — и отослал в «Ревю де Пари» свое эссе под французским названием «Шик и блеск иммэр элегант». Эссе по вопросам любви. .......... Короче, «Ревю де Пари» вернул мне мое эссе, под тем предлогом, что оно написано по-русски, что французский один только заголовок. Что ж вы думаете? — я отчаялся? Я выкурил на антресолях еще двенадцать трубок — и создал новое эссе, тоже посвященное любви. На этот раз оно все, от начала до конца, было написано по-французски, русским был только заголовок: «Стервозность как высшая и последняя стадия блядовитости». И отослал в «Ревю де Пари». — И вам его опять вернули? — спросил черноусый, в знак участия рассказчику и как бы сквозь сон… — Разумеется, вернули. Язык мой признали блестящим, а основную идею — ложной. К русским условиям, — сказали, — возможно, это и применимо, но к французским — нет; стервозность, сказали, у нас еще не высшая ступень и уж далеко не последняя; у вас, у русских, ваша б…витость, достигнув предела стервозности, будет насильственно упразднена и заменена онанизмом по обязательной программе; у нас же, у французов, хотя и не исключено в будущем органическое врастание некоторых элементов русского онанизма, с программой более произвольной, в нашу отечественную содомию, в которую — через кровосмесительство — трансформируется наша стервозность, но врастание это будет протекать в русле нашей традиционной б…витости и совершенно перманентно!.. Короче, они совсем за...али мне мозги. Так что я плюнул, сжег свои рукописи вместе с мансардой и антресолями — и через Верден попер к Ла-Маншу. ..,... Это было написано в 1969 г. Когда там у них содомией еще не пахло. А ведь написано: "будет протекать... В будущем не исключено..." . И правда - лет через 35-40, меньшинства развились.. Предсказание сбывается
Однажды, проснувшись в очередной раз, сержант Колон услышал доносящиеся с противоположного конца Лодки неясные голоса: — …Я не вполне понимаю вас, милорд. Почему именно они? — Они делают что прикажут, верят последней услышанной фразе, они недостаточно умны, чтобы задавать вопросы, и настолько не отягощены интеллектом, что их верность неколебима, — Пожалуй, да, вы правы, милорд. — Такие люди большая ценность, поверь мне. Перевернувшись на другой бок, сержант Колон улегся поудобнее. «Здорово, что я ничуточки не похож на этих бедолаг, — была его последняя мысль, перед тем как он плавно соскользнул в сон. — Я — человек с особыми качествами». Терри Пратчетт. "Патриот".
"Его любят все, но ты никогда не ревнуешь, потому что все равно наступит ночь, когда он приедет к тебе на своем пыльном байке, оставит его во дворе возле старой липы, пахнущей карамелью, и в три длинных прыжка окажется возле твей двери. Он не похож ни на кого из твоих знакомых, его руки змеятся татуировками, в ушах серьги, в наушниках фанк. Он идет, пританцовывая, смотрит тебе куда-то в шею, туда, где пульсирует синяя тонкая жилка, и все время смеется. Подходит ближе, ближе, совсем близко, руки на твоих плечах, пальцы пахнут солнечным ганджем, бензином, пылью и черным перцем. — Едем, да? — спрашивает он, хотя в голосе нет вопроса, лишь утверждение. Он знает, что ты не сможешь отказаться. И ты на мгновение закрываешь глаза, счастливая и бездумная, а потом легко впрыгиваешь на байк позади него, врастаешь в него всем телом, обхватываешь руками, и вы мчитесь вперед, туда, где бесконечное лето, а позади вас гроза и сумасшедшие соловьи..."
"Послушай, ты же никогда не любила блондинов, говорят тебе странные люди, которых ты завтра забудешь. Ты смотришь на них из-под полуприкрытых прозрачных век, запрокидываешь голову и тихо смеешься, твое горло вибрирует, как у счастливой весенней птицы. Тебе нет никакого дела до этих чужих, как оказалось, людей с их странными словами и удивлением невпопад, ведь он снова рядом, твой тонкий серебряный мальчик. Тот, который окончательно прогоняет зиму из твоих глаз. И каждый раз ты не устаешь изумляться, как ему это удается, растопить твои ледники, ведь пальцы его холодны, а сам он похож на сказочного эльфа. Просто в тот день, когда он приходит, ты делаешь очередной вдох, как всегда осторожно и со страхом, и вдруг понимаешь, что тебе уже не больно дышать. В тебе не осталось ни одного ледяного осколка. Ты аккуратно шевелишь лопатками, как замерзшими крыльями, расправляешь плечи, потом разбрасываешь руки, широко, широко, а потом становишься на цыпочки, словно стараешься взлететь, поднимаешь бледное лицо к небу и смотришь туда пристально, не щурясь. А он стоит рядом, ловит твои движения, впитывает твои мечты, дышит в свои холодные ладони, в его глазах нежность и обещание тепла. Он никогда тебе не врет и не говорит, что зима больше никогда не вернется. Просто берет тебя за руку и спрашивает: «Полетели?» Ты молча киваешь, счастливая и уже крылатая, крепче сжимаешь его ладонь, ставшую вдруг горячей, и вы летите высоко, высоко, прямо в эту невесомую майскую акварель, туда, где покой и солнце."
"Когда наверху, где-то высоко-высоко, просыпаются и оживают Драконы Ветра, внутри меня поселяется беспокойство. Сначала оно очень маленькое, это беспокойство, совсем крошечное, свернулось испуганным калачиком внутри головы и тихо скулит. Драконы наверху шевелятся, расправляют крылья, бьют хвостами и смеются. Здесь внизу крепнет ветер, ломает ветки и роняет их на крышу, просачивается в дымоход и поет там тысячью голосов. Беспокойство внутри меня крепнет вместе с ветром, поднимает голову, растет, начинает царапаться и рваться наружу. Чтобы там, снаружи, стать большим страхом, черным, иррациональным. Я не даю ему вырваться, поглаживаю веки холодными пальцами, пою беспокойству колыбельную и несу его собакам. - Мы спасем тебя, - говорят собаки мягкими велюровыми голосами и слизывают успевшее просочиться беспокойство с моих мокрых ресниц. Я обнимаю собак за шеи и зарываюсь лицом в шерсть. Собачьи уши пахнут медом и летом. Драконы Ветра смотрят сверху, свесив хвосты и перемигиваются с алабаями..." О. М-ва.
"В романе «Гарри Поттер» описаны мерзкие существа дементоры. У них глубокие капюшоны, размытые лица, ослепшие глаза и ненасытные рты, с помощью которых достают из людей хорошие воспоминания. Всякое их приближение поднимает волну страха, а пространство в радиусе ста метров покрывается льдом. Если жертва не откопает в заначке что-то хорошее, дементор ее "укусит", и этот "укус" окажется страшнее смерти. Если человек успеет вспомнить каскад морских волн, расцветшую незабудку, рождение сына или победу в хоккее на траве, то опасность отступит. Останется лишь слабость и упадок сил, лечащиеся кусочком шоколада. Самое главное, чтобы у каждого в запасе хранилось побольше необходимой радости, счастья и сил." © Ирина Говоруха
Мария Александровна отличалась способностью убирать из разговора воду. Она задала вопрос. – Слушай, а ты что, правда считаешь, что я… Ну, что кто-то готов три тысячи… за… ну… а то я уже, по-моему, сама скоро готова буду заплатить, если честно. Муж ушел к какой-то мыши, с клиентами нельзя, в метро не езжу. – Не три, а пять. Я бы тебя на двушку кинул. Да ты в полном порядке! Я бы сам… Ну, взаимозачетом, чтобы трешку туда-сюда не гонять, раз ты сама готова платить, говоришь. Честное слово, сидел думал, как бы тебя на тест-драйв развести, но понимал, что не проканает. Вот тебе телефон. Я же все-таки лучше, чем мышь твоего мужа. Звони в любое время. Мария Александровна потеряла в возрасте еще лет пять, уставилась в пустоту, отчетливо понимая, на кого именно она сейчас смотрит. Победила и, уходя, оставила мост не сожженным. – Я тебе, Артур, позвоню. Позвоню. Взаимозачет же. Без комиссий? – Без. Через месяц она развелась. Через полгода вышла замуж. Спать с Артуром Мария Александровна не стала. Прислала фотку из ЗАГСа с подписью: «Спасибо, Артур». Артур внутри от этого треснул, что-то сломалось, что-то самое главное для мужчины. Дядя Девид улетел и оставил мальчика одного. Он стал искать такую же. А таких – одна на миллион. Ведь по норкам мышки. "Мышки по норкам" Александр Цыпкин Дом до свиданий и новые беспринцЫпные истории ==Александр Цыпкин== "Дом до свиданий и новые беспринцЫпные истории" -Среднее. Сексуальное- .....Приходим. Дома нет даже телевизора. Начинаю смутно подозревать. И тут меня сгубило любопытство и жажда правды. Не помню формулировки, но смысл был такой: «А чем вызван настолько прямолинейный интерес к моей персоне?» – Рекомендацию дали. В те времена по телевизору шла навязчивая реклама под лозунгом: «Рекомендации лучших собаководов». Ощутил себя пуделем. Но не это было самым ужасным. Я, как хороший пионер, стал париться насчет оправдания возложенных надежд. Кто меня рекомендовал, я не знал, но мерзкое для мужчины состояние «надо не облажаться» поселилось там, где только что порхали похотливые насекомые. И с каждой минутой бабочек было все меньше, а страха все больше. Еще один оффтоп. В детстве мне, как и всем, периодически приходилось стоять на табуретке и читать стихи. Получалось сносно, пока один раза мама не сказала: «Сегодня будут гости, надо постараться». Я все забыл, зарыдал прямо на сцене, и билеты зрителям пришлось вернуть. С горя и стыда залез под праздничный стол, куда папа решил открыть бутылку шампанского, чтобы пробкой не попасть в гостей. Попал он прямо в мою тихо рыдающую жопу. Мне до сих пор себя жалко, а все потому, что не надо было анонсировать мой успех....
Очень классный рассказ, мне очень нравится))) я как-то видео с ним выкладывала))) https://erogen.club/threads/54528/#post-2144694
Нил Гейман "Американские боги" — И кто же ты? — Я? — переспросила она. — Хороший вопрос. Я телевизор. Ящик для идиотов. Я всевидящее око и мир катодного излучения. Я дебилятор. Святыня, на которую молится вся семья. — Телевидение, что ли? Или кто-то конкретный из телевизора? — Телевизор теперь — вместо алтаря. И люди на нем приносят мне жертвы. — Какие жертвы? — спросил Тень. — По большей части свое время, — сказала Люси. — Иногда друг друга. — Она подняла два пальца и сдула дым с воображаемого дула. А потом подмигнула — старый добрый жест из «Я люблю Люси». — Ты тоже — божество? — спросил Тень. Люси скорчила улыбку, по-женски манерно затянулась сигаретой. — Можно и так сказать, — ответила она.
На постсоветском пространстве сложилась удручающая картина. По традиции девушка должна завести мужчину минетом, а потом ты ее просто трахаешь. Ты кончил, всем спасибо – все свободны. Серьёзно?! Ни про кого не забыли? Девушка – это запорожец зимой, а мужчина – болид Формулы 1. Она еще не завелась, а ты уже добрался до финиша.
«Дьявол начинается с пены на губах ангела, вступившего в бой за святое правое дело. Все превращается в прах — и люди, и системы. Но вечен дух ненависти в борьбе за правое дело. И благодаря ему зло на Земле не имеет конца. С тех пор как я это понял, считаю, что стиль полемики важнее предмета полемики.» Григорий Померанец.
«Двенадцать голосов кричали одновременно, но все они были похожи. Теперь было ясно, что случилось со свиньями. Оставшиеся снаружи переводили взгляды от свиней к людям, от людей к свиньям, снова и снова всматривались они в лица тех и других, но уже было невозможно определить, кто есть кто» Скотный двор
"...я не сам начал прикидываться глухим; люди первые стали делать вид, будто я такой тупой, что ни услышать, ни увидеть, ни сказать ничего не могу» Пролетая над гнездом кукушки
«Просто будь у меня. Будь у меня в сердце, будь у меня в душе. Моя радость, мой свет от любви моей долетит до тебя и согреет. И ты почувствуешь что любовь жива, и ты почувствуешь что я всегда с тобой. И расстояния что отдаляют нас, растворяться. И обстоятельства, которые мешают быть нам вместе, растают. Пока мы живем в сердцах друг друга, ничего в этом мире не страшно. Ты навсегда останешься моим сокровищем, к которому я буду стремиться. Я навсегда останусь твоим кладом, о котором ты никому и никогда не поведаешь. Мы всегда будем друг у друга. Давай просто будем». @Мара Викторова.
— Тебе нужно накапливать энергию, — сказала Клара, — и ты можешь делать это, устраняя абсурдные привязанности. Ты можешь собрать уйму энергии уже одним лишь простым неделанием того, что ты привыкла делать, — например, жаловаться, сожалеть о том, что случилось в прошлом, или беспокоиться о том, чего нельзя изменить. Переставая расходовать энергию на эти никому не нужные заботы, ты получаешь возможность направить ее на самосовершенствование и исцеление себя. Клара сказала, что наши мнения и чувства являются нашими подлинными врагами и что они не менее опасны, чем какой-нибудь вооруженный до зубов бандит, которого мы можем встретить на большой дороге. — ...чувство собственной важности, отсутствие целеустремлённости, неконтролируемое честолюбие, недальновидная чувственность, трусость. Список врагов, которые стремятся помешать твоему полёту к свободе, бесконечен, и ты должна быть беспощадна в борьбе с ними.... Тайша Абеляр
Мы вместе с мужем ушли на фронт. Вдвоем. Я многое забыла. Хотя вспоминаю каждый день… Кончился бой… Не верилось тишине. Он гладил траву руками, трава мягкая… И смотрел на меня. Смотрел… Такими глазами… Они ушли группой в разведку. Ждали их два дня… Я не спала два дня… Задремала. Просыпаюсь оттого, что он сидит рядом и смотрит на меня. «Ложись спать». — «Жалко спать». И такое острое чувство… Такая любовь… Сердце рвется… Я многое забыла, почти все забыла. А думала, что не забуду. Ни за что не забуду. Мы уже шли через Восточную Пруссию, уже все говорили о Победе. Он погиб… Погиб мгновенно… От осколка… Мгновенной смертью. Секундной. Мне передали, что их привезли, я прибежала… Я его обняла, я не дала его забрать. Хоронить. В войну хоронили быстро: днем погиб, если бой быстрый, то сразу собирают всех, свозят отовсюду и роют большую яму. Засыпают. Другой раз одним сухим песком. И если долго на этот песок смотреть, то кажется, что он движется. Дрожит. Колышется этот песок. Потому что там… Там для меня еще живые люди, они недавно были живые… Я вижу их, я с ними разговариваю… Не верю… Мы все ходим и не верим еще, что они там… Где? И я не дала его тут же хоронить. Хотела, чтобы еще была у нас одна ночь. Сидеть возле него. Смотреть… Гладить… Утром… Я решила, что увезу его домой. В Беларусь. А это — несколько тысяч километров. Военные дороги… Неразбериха… Все подумали, что от горя я сошла с ума. «Ты должна успокоиться. Тебе надо поспать». Нет! Нет! Я шла от одного генерала к другому, так дошла до командующего фронтом Рокоссовского. Сначала он отказал… Ну, ненормальная какая-то! Сколько уже в братских могилах похоронено, лежит в чужой земле… Я еще раз добилась к нему на прием: — Хотите, я встану перед вами на колени? — Я вас понимаю… Но он уже мертвый… — У меня нет от него детей. Дом наш сгорел. Даже фотографии пропали. Ничего нет. Если я его привезу на родину, останется хотя бы могила. И мне будет куда возвращаться после войны. Молчит. Ходит по кабинету. Ходит. — Вы когда-нибудь любили, товарищ маршал? Я не мужа хороню, я любовь хороню. Молчит. — Тогда я тоже хочу здесь умереть. Зачем мне без него жить? Он долго молчал. Потом подошел и поцеловал мне руку. Мне дали специальный самолет на одну ночь. Я вошла в самолет… Обняла гроб… И потеряла сознание… «У войны не женское лицо» Светлана Алексиевич
«Я хочу дать вам еще один небольшой совет, мадам, если вы позволите такую дерзость полицейскому: смотрите всегда только вперед. Никогда не оборачивайтесь к своему прошлому. Старайтесь не ворошить пепел — этот пепел уже развеян всеми четырьмя ветрами. Потому что каждый раз, когда вы подумаете о нем, вам мучительно захочется умереть. А я не всегда буду рядом с вами, чтобы вовремя встряхнуть вас». Анн и Серж Голон, "Анжелика, Маркиза ангелов"
— Вы любите сигары? — Я ещё плохо в них разбираюсь. Курю всё, что попадется под руку. — Вам можно позавидовать. — Это для меня новость. Не думал, что этому можно завидовать. — У вас всё ещё впереди — выбор, наслаждение и пресыщение. Чем ниже ступень, с которой начинаешь свой путь, тем позже наступает пресыщение. (Эрих Мария Ремарк. Тени в раю)
Дэниел Киз «Цветы для Элджернона»: (У Чарли Гордона есть мечта - он хочет стать умным. Для этого он решает принять участие в эксперименте по повышению интеллекта). «Все было прекрасно, пока они могли смеяться надо мной и чувствовать себя умниками за мой счет, но теперь они оказались ниже кретина, над которым вдоволь поиздевались в свое время. Удивительным ростом своих способностей я заставил их «я» сильно уменьшиться в размерах и вытащил на свет божий все их недостатки. Я предал их, и за это они возненавидели меня. Раньше меня презирали за невежество и тупость, теперь ненавидят за ум и знания. Послушай, даже лучшие из них жалели меня и этим возвышали себя в собственных глазах. Приходилось ли тебе замечать, что рядом с кретином кто угодно смотрится гением? Познание самого себя включает не только прошлое, но и будущее, не только те места, где я был, но и те, где буду. Я не только некто, но и способ существования этого некто - один из многих способов, и мне необходимо не только знание той дороги, по которой я иду, но и всех возможных дорог. Ты стал циником. Гениальность убила в тебе веру в человечество. Вселенная расширяется - каждая частичка удаляется от другой, швыряя нас в темное и полное одиночества пространство, отрывая нас: ребенка от матери, друга - от друга, направляя каждого по собственной тропе к единственной цели - смерти в одиночестве. Любовь - противовес этому ужасу, любовь - акт единения и сохранения. Как люди во время шторма держатся за руки, чтобы их не оторвало друг от друга и не смыло в море, так и соединение наших тел стало звеном в цепи, удерживающей нас от движения в пустоту».
На сессии у психолога я рассказала ей ситуацию про близкого мне человека, который, когда я обратилась к нему за помощью, поступил как неблизкий. А прямо очень далёкий. Далёкий и безразличный. А я ждала от него другой реакции, ведь я думала, что мы очень близкие. И мне в этом месте больно. А ещё - растерянно. Ну, в смысле, я не пойму, что делать. Больше всего хочется наказать этого близкого-далёкого человека (Ч.) и отобрать у него самое ценное - себя. Вот просто взять - и перестать звонить. Надуться. А если он наберёт - трубку не брать. Типа: знаешь, милый, я очень занята. Живу свою жизнь, ну ту, которая без тебя, Ч., тоже прекрасна, ты не думай, что ты незаменимый. Но это детский сад, конечно. Так дети поступают - обижаются. Можно ещё плюшевой игрушкой по башке треснуть. А я взрослая. Взрослые свои конфликты и недопонимания решаю разговором. Ком-му-ни-ка-ци-ей. Надо подойти к человеку и прямо в лоб зарядить слова: - Мне было плохо и страшно. Я звоню тебе, а ты меня игнорируешь. Мне стало ещё страшней и хуже. Почему ты так? - Почему он так? - спрашиваю я у психолога. На разговор с Ч. я пока никак не решусь. - Ну, он так справляется, - отвечает психолог. Я хмыкаю. Гениальная фраза. "Он так справляется". Прямо ко всему подходит. Я не хочу с Ч. разговаривать. С одной стороны, мне кажется, это глупо - разговаривать об очевидном. Я должна объяснять какие-то простые вещи, типа: если ты идёшь в магазин или банк, и видишь, что человек тонет, надо спасать человека, а магазин или банк подождёт. Бред же.... "Если надо объяснять, то не надо объяснять", - легендарная Зинаида Гиппиус сказала, и лучше не сформулировать. А с другой, ну он же скажет что-то в ответ. Что-то, что всё объяснит. Хотя скорее всего его объяснения просто добьют меня, и все мои догадки станут явью. И тогда надо прощаться навсегда. Аривидерчи, Ч. А я не готова. Поэтому пока мы с Ч. коммуницируем игнором. Хотя это ужасно инфантильно. Но это один из способов сбежать от реальности, которую в статусе взрослого сложно выдержать. - Не хочу разговаривать. Боюсь обжечься, - поясняю я психологу. - Больше, чем уже? - Больше, чем уже. - "Вот если понять причины, то станет легче. Это как пример решить. Сразу "отпускает", когда знаешь ответ. А все ответы - на последней страничке. Выйти на разговор - это как подсмотреть ответы". Знаешь, кто это сказал? - Знаю. Я это сказала. В прошлый раз, - вздыхаю я. - Верно. Тебя мучает не поступок его, а непонимание. Ты выбираешь верить в лучшее, и думаешь, что есть причины, почему Ч. так поступил, и боишься узнать на разговоре, что причин нет? - Да всё я понимаю. Он просто испугался... И сбежал. А мне, в принципе, ничего и не надо было от него, кроме непобега. Знаешь, я ужасно самодостаточная, аж бесит. Мне, когда плохо, ничего не надо от близких, кроме молчаливого присутствия в моей жизни. У меня от этого внутри - иллюзия безопасности. Меня нянчить не надо, просто будь... - Таааак. Ты хочешь сказать, что тебе надо было-то всего щепотка заботы, а тебя и этим обделили? - Я боюсь, что этот разговор просто увеличит пропасть между нами. - Ну, не увеличит, а задекларирует. Пропасть и так есть. Мы вон уже 35 минут пытаемся её измерить. - А ещё я ужасно злюсь. - Я вижу. - И боюсь, что сейчас мой Ч. в неопределённом статусе - то ли близкий, то ли далёкий, а после разговора станет чужим. - И что тогда? - Тогда я останусь без Ч. - И что тогда? - Я не хочу. Точнее не знаю. Я боюсь, что без него всё будет иначе и вообще, заново переупаковывать процессы... - Оля, как ты интуитивно верно всё сказала. Видишь ли, человек - это единая система. Настолько точно сбалансированная, что даже если ему удалить, скажем, нижнюю челюсть, он сначала потеряет равновесие, как бы ненадолго разучится ходить, как прежде. А обретя равновесие вновь, поймает как бы новый баланс, будто заново научится ходить с учетом того, что в системе не хватает частей. Понимаешь, к чему я? - Нуууу... - Ты всё правильно говоришь: если строить свою жизнь без Ч., то тебя ждёт перераспределение системы жизненной. Но ты говоришь, что не хочешь без Ч. Он тебе нужен. Даже сейчас он - как резиновые перчатки, улавливающие твои бьющие электрическим током эмоции. - Я прям сильно агрессивная, да? - "Агрессивная" не в смысле психованная. Помнишь, мы говорили? Агрессия переводится как "движение к". Ты дозреваешь к чему-то. - Дозреваю? - Есть ощущение, что дело вообще не в Ч. Что Ч. тут просто подсветил какую-то точку, в которой ты никак не готова встретиться с истиными чувствами своими и принять ответственность за них... - Ого. Может, это опять моя "хорошесть"? Боюсь, что обижу Ч., если в лоб скажу: "Ну ты и сволочь оказался"... И выбираю молчать. А молчать - это как сказать то же самое, но себе. - Ты так справляешься... И вот это- "он так справляется" и "я так справляюсь" - я унесла с собой. Я хочу сказать, что все наши поступки - кричим мы или молчим, действуем или бездействуем, ищем или прячем, дерёмся или молимся - продиктованы нашим желанием справиться. Просто, чтобы справиться, в разные моменты нужно делать разные вещи. Иногда сходить к психологу. Иногда заблокировать чей-то телефон. Иногда стать сволочью. Иногда написать текст. Ольга Савельева
Вспоминаю нас в зале галереи Тейт. Алисон слегка прислонилась ко мне, держит за руку, наслаждаясь Ренуаром, как ребенок леденцом. И я вдруг чувствую: мы – одно тело, одна душа; если сейчас она исчезнет, от меня останется половина. Будь я не столь рассудочен и самодоволен, до меня дошло бы, что этот обморочный ужас – любовь. Я же принял его за желание. Отвез ее домой и раздел. — Джон Фаулз. «Волхв» (The Magus, 1965).
Иногда нужно просто дождаться. Отпустив ушедшее ценное, дождаться, когда перестанет болеть. А когда болеть перестанет, идти через пустыню, где нет ни желаний, ни чувств, ни смысла, и кажется, что это навсегда. Хотя новый смысл нужно просто дождаться. Нужно дождаться, когда внутри освободится место для другой себя и для других Других. Когда воспоминания станут фильмом, который смотришь, а не в котором снимаешься. Нужно дождаться. Не пытаться не опускать руки. В конце концов, иногда сломаться — это так по-человечески. Сдаться, разболеться, исчезнуть с радаров. Не вставать с постели, не гулять, не встречаться. Молчать. Жить по силам, зная, что сейчас сил меньше, чем хочется. И что это пройдет. Нужно просто дождаться… Оля Майер
А вeдь пoка мoлoдoсть не прoшлa, её нужнo прeврaщaть в радость. На все сто. До полного удовлетворения, понимаешь? Только этими воспоминаниями и можно будет согреть себя в старости. Харуки Мураками, "1Q84"
Требуется немало мужества, чтобы задать фундаментальный вопрос: «Из того, что я хочу от этого Другого, что я должен сделать для себя сам?» Например, если я хочу, чтобы Другой позаботился о моей самооценке, то мои ожидания направлены не по адресу. Если я жду, что Другой будет добрым родителем и позаботится обо мне, значит, я еще не слишком взрослый. Если я жду, что Другой избавит меня от страхов и ужасов во время жизненного странствия, значит, я уклоняюсь от главной задачи и основной причины моего пребывания на земле. Слишком часто Другой становится для нас сверхценным только из-за нашего обесценивания себя. Джеймс Холлис, «Грезы об Эдеме»
Есть один признак того, что вы сильный человек. Даже если вы этого не понимаете. Но вы сильный. Это печальный признак. Вам не на кого опереться. Совсем не на кого, хотя вокруг есть люди. Даже хорошие люди. Близкие. Добрые. Но опереться на них нельзя. И вы это быстро понимаете. Одна женщина хорошо сказала: «опираешься на кого-то - и как на воду!»… Вот такое же ощущение возникает. Кажется иногда - вот этот человек для меня опора! Но только попытаешься даже не опереться, - слегка прислониться, - и как на воду… Не хватает сил у другого, чтобы вас поддержать по-настоящему. Или он быстро устаёт и исчерпывает свой ресурс. Или обстоятельства уводят его далеко от вас. Или он не понимает, что вам нужна поддержка. И продолжает карабкаться вам на ручки… Но опереться в трудный час оказывается всегда не на кого. Минимальная поддержка есть: доброе слово скажут. Или лучики добра в сети пошлют. Или окажут услугу. Или пожалеют искренне и обнимут, - но это не опора. И человек печально говорит, что опереться не на кого. Это потому, что он сильный. Большой. Гораздо крепче и больше других. У него больше энергии. Намного больше. Поэтому ему и не дано опираться на кого-то. Он сам - опора. Он таким создан. И жаловаться не на что, хотя грустно бывает. Но есть опора для сильного человека. Не на земле, на Небесах, в ином мире. Там он должен искать опору, где все мы - дети. Дети одного Отца. Если поймёт это сильный человек - он обретёт опору. Если нет - может разочароваться и считать себя несчастным, брошенным, несправедливо одиноким в беде и в испытании. И он может разочароваться в близких людях - почему они не поддерживают? Не могут. Не хватает сил у них поддерживать великана. Сильного человека. Вот главный признак того, что вы - сильный человек. Вам не на кого опереться. Не на кого - из людей… Анна Кирьянова
Ещё никто никого не потерял, начав ходить в пижаме, или перестав делать сложные укладки, как пытаются нас убедить сторонники глянцевой жизни... Мы теряем друг друга не тогда, когда теряем лоск, а тогда, когда обретаем непробиваемое самодовольство, окунающее нас в тщеславие думать, будто никто и никуда от нас не денется... Мы теряем друг друга, зимуя под одной крышей, но под разными оттенками личного одиночества... Мы теряем друг друга, когда не просим, не доверяем, не спрашиваем, а требуем, контролируем, придумываем... Мы теряем друг друга, просто перестав быть добрыми друг к другу...не умея сопереживать, не попрекать слабостью, быть в близости... Наверное, каждый знает, насколько же наплевать на неидеальность того, к кому ты стремишься пробраться сквозь любые сумасшедшие дни, передряги, усталость... Насколько прекрасно любимое лицо, в котором ты не ищешь никаких канонических черт... Насколько дорога каждая морщинка того, кто всегда тебя поймёт, встанет на твою сторону, услышит, обогреет, одарит временем и вниманием... Насколько стирается колючая придирчивость там, где есть тихая, но устойчивая нежность... Даже мир, который рушится, остаётся живым там, где и мы остаёмся друг у друга... Оставайтесь с любимыми... Оставайтесь любящими... Лиля Град
Если ты нравишься всем, то прощай - тебя нет... Ты - бесформенная мягкая субстанция, из которой можно слепить всё, что угодно. Ты - чеховская Душечка (даже если ты мужчина), мгновенно растворяющаяся, как кусочек рафинада, в любом человеке, становясь удобной, на всё согласной, подпевающей и напропалую льстящей...лишь бы нравиться и получать за это плюшки. Ты - хамелеон, переобувающийся в воздухе под любое лидирующее мнение. Ты всегда в тренде, но не имеешь своего стиля. Ты всегда оказываешься в нужное время в нужном месте, но это то место, куда ломанулась толпа и то время, которое выбрано не тобой. Ты податлив и уступчив настолько, что тебя легко убедить в любой выдумке и ещё легче склонить на то, на что уважающий себя человек не пойдёт ни за что. И ты пуст, как кастрюля бедняка, не насобиравшего даже на жидкую похлёбку. Потому что ты ничего не вложил в себя - ты себя продал в обмен на иллюзорную чужую любовь... Если ты - сложившаяся личность, то ты априори не можешь нравиться всем. У тебя есть свои убеждения, свои приоритеты, свои принципы. А это уже фактор наличия великого множества несогласных и не разделяющих. У тебя есть личный кодекс того, что ты не приемлешь и не считаешь возможным даже для дешёвого компромисса (а дорогих компромиссов, если честно, не бывает) Ты, скорее всего, взрослый, умеющий выстраивать конструктивные отношения и взаимодействовать с единомышленниками, а значит, в тебя снова полетят камни от тех, кто верит, что любовь, дружба, партнёрство - это просто чудеса, которым не надо учиться и которые сами придут, если ты хорошо ждал и верил. Ты, скорее всего, давно понял, что есть люди, нравиться которым гораздо большая беда, чем не нравиться, а значит, враги тебе обеспечены. Даже в детях не стоит поддерживать мечту о всеобщей любви к ним, друзья мои...иначе вся их жизнь будет посвящена потом мучительным попыткам заслужить эту любовь. А это так себе перспектива... Лиля Град
Ах, как мало, как до отчаяния мало знаешь о людях! Выучишь в школе сотню-другую дат каких-то дурацких битв, сотню-другую имён каких-то дурацких старых королей, ежедневно читаешь статьи о налогах или о Балканах, а о человеке не знаешь ничего! Если не звонит звонок, если дымит печь, если застопорится какое-нибудь колесо в машине, сразу знаешь, где искать, и вовсю ищешь, и находишь поломку, и знаешь, как исправить её. А та штука в нас, та тайная пружинка, которая одна только и даёт смысл жизни, та штука в нас, которая одна только и живёт, одна только и способна ощущать радость и боль, желать счастья, испытывать счастье, — она неизвестна, о ней ничего не знаешь, совсем ничего, и если она занеможет, то уж её не поправишь. Разве это не дикость? Герман Гессе, "Последнее лето Клингзора"
Вpeмя вздopoжало до тoго, чтo скоpo начнyт нoчь пpeвращать в дeнь, ибo yже чувствуется пoтребность в такoй удвoeнной жизни. Cделка, требовавшая раньше целых месяцев, теперь оканчивается в пять минут. Но уж и эта чертовская скорость не удовлетворяет нашему нетерпению... Скоро мы будем видеть друг друга по проволоке на расстоянии сотен и тысяч верст!.. А между тем всего пятьдесят лет тому назад наши предки, собираясь из деревни в губернию, не спеша служили молебен и пускались в путь с запасом, достаточным для полярной экспедиции... И мы несемся сломя голову вперед и вперед, оглушенные грохотом и треском чудовищных машин, одуревшие от этой бешеной скачки, с раздраженными нервами, извращенными вкусами и тысячами новых болезней... А. И. Куприн, «Молох» (1896 г.)
У талантливых людей есть дар предвидения) Видел бы он, на каких скоростях сейчас несется жизнь людей. И что имея все возможности мгновенных сообщений и аудио-видеосвязи на любых расстояниях, возможность прилететь за несколько часов на другой край страны, люди все равно умудряются месяцами, годами забывать написать, позвонить, приехать, как будто бессмертные с обеих сторон и всегда ещё будет время.
Нынешняя легкость и доступность очень обесценивает общение, на мой взгляд. Может, люди сами начинают ограничивать себя, реже пишут и звонят, чтоб не растерять в суете эту роскошь - ожидание диалога, прилив эмоций от неторопливого и душевного общения. Не всем по душе на ходу написывать - названивать обо всем подряд, что увидел и что в голову взбрело. Но есть один несомненный плюс в доступности общения, по крайней мере для меня: когда видишь что-то красивое или необычное и тебя захлестывают эмоции от увиденного, то хочется тут же поделиться с близкими эмоциями через фото, это такое лёгкое и тёплое прикосновение, лучше всяких слов.
За бронзой золото услыхало цокопыт сталезвон. Беспардон дондондон. Соринки, соскребая соринки с заскорузлого ногтя. Соринки. Ужасно! И золото закраснелось сильней. Сиплую ноту флейтой выдул. Выдул. О, Блум, заблумшая душа. Звякая дребезжа катила коляска. Монета звякнула. Кукушка закуковала. Где бронза из близи? Где злато из дали? Где копыта? Пуррр. Дзиинь. Гррамгр. Вот тогда, но не прежде чем тогда. Будет напррпффис. Моя эпррритапфффия. Кончил. Начинай! За бронзой золото, головка мисс Кеннеди за головкой мисс Дус, поверх занавески бара, слушали как проносятся вице-королевские копыта, как звенит сталь. - А это она? - спросила мисс Кеннеди. Мисс Дус отвечала да, сидит рядом с самим, в жемчужно-сером и eau de Nil. - Какое изящное сочетание, - сказала мисс Кеннеди. Вдруг вся оживившись, мисс Дус возбужденно проговорила: - Смотри-ка, вон тот, в цилиндре! - Где-где? Который? - откликнулось еще возбужденней золото. - Во второй карете, - сказали смеющиеся губы мисс Дус, влажно блеснув на солнце. - Сюда смотрит. Пусти-ка, гляну. Бронзовою стрелой метнулась она к другому окну, расплюснула лицо на стекле, в туманном кружке от ее возбужденного дыхания. Влажные губы прощебетали: - Заметил! Убит насмерть! Она хихикнула: - Я рыдаю! Эти мужчины - ну потрясающие идиоты! Впрочем, не без печали. Мисс Кеннеди печально прогуливалась, выйдя из полосы света и заплетая выбившуюся прядку волос за ушком. Печально прогуливаясь, уж золотом не сияя, она закручивала, заплетала прядку. Печально заплетала она загулявшую золотую прядку за изогнутым ушком. - Уж кому раздолье, так это им, - печально возразила она. Да, за бронзой вблизи золото поодаль слышали сталь вблизи, звон копыт поодаль, слышали сталь копыт, звон копыт, звонкосталь. (Джеймс Джойс. Улисс)
…Хороший месяц – март: февраль отступает черным ходом, у парадной двери ждет весна. Самое время для перемен…. …Вот от чего она бежала? От тысяч крошечных пересечений своей судьбы с судьбами других людей, от разрушенных связей, прерванных знакомств, от обязательств? Неужели все эти годы мы просто убегали от возлюбленных, от друзей, от мимоходом брошенных слов, которые могли бы изменить течение жизни?… …нужно знать, когда остановиться, Вианн. Нужно вовремя отодвинуть тарелку и попросить десерт. …Оружие дьявола не зло, а наши слабости. Джоанн Харрис «Шоколад»
БЛИЗОСТЬ — ЭТО НЕ ПОЖИВЕМ-УВИДИМ, А — ДОЛГО Близость — это детали, которые вы знаете о человеке. Но близким он станет только после того, как вы узнаете его историю, его мелочи. Это он упал на стекло, разбросанное по асфальту, когда бежал за своей собакой во дворе. Эту песню они с пацанами постоянно напевали, когда тайком курили за заброшенным гаражом. Рис он любит пересоленный. А когда читает — теребит себя за ухо. Близость — это время, проведенное вместе. Вы не можете узнать все эти детали с первого взгляда. Вы не расспросите обо всех мелочах за две встречи. Человек — это пазл. Он собирается не из того, что мы видим сейчас и что он сам говорит о себе. Человек — это пазл, который собирается из деталей и мелочей его предыстории. Близость — это всегда реальность. Вы не увидите, как он двигает губами, если будете читать только его электронные сообщения. Вы не увидите, как человек уплетает за обе щеки суп, когда сильно голоден. Как он смешно разговаривает со своим котом. Его запах, его крошки, его следы, его неточности. Близость — это не обязательно, что вам все нравится в этом человеке. Потому что близость — это честность. Смотри, я такой, у меня есть недостатки и ассиметрия. Близость — это всегда два. Близость — это не поживем-увидим, а — долго. Близость — это не то, что скажут другие. Это то, что вы скажете друг другу. Близость — это… часто это не на всю жизнь. Но это то, что делает эту жизнь настоящей. И мы, конечно, сами решаем — с кем нам сближаться и сближаться ли. А весь фокус в том, чтобы в стремлении успеть все и побыстрее, не разучиться сближаться с теми, с кем этого действительно хотелось бы. Многие считают, что близость — это и есть часть любви. Но я не знаю, не уверена. Наверное, не всегда. Я вообще не люблю слово «любовь». Оно для меня слишком абстрактное, слишком много всего обозначающее. Любовь может быть не взаимной, ее легко спутать со страстью и разными комплексами, неврозами. Куда больше мне нравится слово «близость». Его ведь даже на ощупь ощущаешь, правда? Произносишь, и как будто бы человек сквозь тебя проходит. Потому что близость — это всегда два, всегда внутри тебя. И это невозможно с чем-то спутать. Тамрико Шоли
