Обрести любовь через Женское Доминирование. Глава 2. Служение.

Оригинальный перевод книги Renee Lane "Finding Love Through Female Domination" Глава 2.

Метки:
  1. SpaceDragon
    Часть 2.
    Служение


    Июнь, 2009
    Дорогая Хизер,

    Я думала о наших последних выходных. Заставив его ползать, я почувствовала, какие возможности открываются передо мной. Я рада, что ты предложила это. Странно, но всякий раз, когда я вижу его подчинение, вместо удовольствия, я испытываю жажду большего. Может быть я расту, но мне в этом способствует подходящий мужчина.
    Что бы я с ним ни делала, он ещё больше любит меня за это. Я
    многое поняла по его реакции на мое доминирование.
    Я долго думала, как начать менять его образ мышления и как его использовать. Я оценила твои предложения в прошлом телефонном разговоре.
    Согласна, что если хочешь привить мужчине рабские чувства, то нужно требовать от него выполнения работы слуги. Для этого подойдут домашние дела. Они приучат его к новому статусу. Кроме того, вид мужчины, занятого домашними делами, приносит мне радость.
    Большинство сабов не могут представить в своих фантазиях то, что жизнь раба во многом тосклива и скучна. Работа по дому - это тяжелый труд. Со своей стороны я делаю его интересным, затрудняя получение вознаграждения и усиливая наказания. Служение - это практическая часть фемдома, которую любая женщина способна полюбить.
    Если я буду правильно его доминировать, то тяжелый труд, который он выполняет, будет одухотворён его служением Богине. Таким образом, мытьё пола станет для него актом поклонения. Это отличный способ сделать работу по дому! Если я всё сделаю правильно, то, чем больше он работает и страдает, тем больше будет любить меня.
    Недавно я испытала радость по дороге домой, зная, что каждую секунду нашей разлуки он тратит на то, чтобы подготовить дом к моему возвращению. Мне приятно сознавать, что когда я дома, он не может отвести от меня глаз, а когда ухожу, он постоянно работает, чтобы угодить мне. Вернувшись домой, я вижу блестящие полы и аккуратно сложенное белье. Я вижу ухоженный газон и прополотые грядки. Наконец, я вижу его беспокойство о том, что я замечу где-то небрежность, которая заставить меня прибегнуть к наказанию. Снова. Конечно же, я очень внимательно ищу его ошибки.
    В конце концов, я хочу доставить удовольствие нам обоим. Ха-ха!
    Я поняла, что самые одухотворенные и близкие отношения между женщиной и мужчиной могут возникнуть только в отношениях Госпожи со своим слугой. А ещё я верю, что любовь - это знание. Следовательно, я хочу, чтобы он знал меня лучше, чем муж знает свою жену. Он уже знает, как купать меня, какой я люблю чай, как ухаживать за волосами, ботинками, моими ногтями и т.д. В добавок, я держу его в постоянной готовности к частой смене моего настроения, чтобы он мог предугадывать мои желания. Такая близость! Моя задача состоит в том, чтобы пробудить в нём желание стать идеальным слугой.
    Ни одна женщина, которую обслуживал грамотно обученный мужчина, не откажется от такого. Чем реальнее ДС отношения, тем они ближе и теплее. В реальном фемдом-браке, он получает эмоции и цель жизни, пока она получает услуги и обожание, которые заслуживает каждая женщина.
    Мой раб однажды сказал, что если бы у него был выбор между восхождением на Эверест или месяцем интенсивного доминирования, которое приблизило бы нас к нашей цели, он выбрал бы месяц со мной. Эта прозвучало от человека, чей любимый вид спорта - скалолазание! Для него идея стать рабом своей Госпожи - самое захватывающее приключение, которое он может себе представить. Мы оба не ошиблись в выборе спутника жизни.
    Спасибо за все твои идеи. К некоторым из них он не готов, но мы осуществим их.

    Люблю,
    Рене​





    Дневник Батлера
    Уборка у Госпожи Рене
    Июнь 2009

    Наши разговоры о моем подчинении Госпоже продолжаются. Мы оба согласились с тем, что доминирование, заключающееся лишь в
    показе костюма Доминатрикс и шлепках перед сексом, нас не интересует. Чтобы избежать проблемы «манипулирования снизу», она потребовала от меня придумать способ как усмирить меня и сделать полезным. Она отклонила несколько моих предложений, пока я не упомянул работу по дому.
    У меня была вполне успешная профессиональная карьера адвоката. Частично я был уже на пенсии. В течение карьеры я был слишком занят, чтобы заниматься уборкой. Я всегда нанимал уборщицу. Я предлагал оплатить уборку и для нее, но она отказалась. Зная, что у меня было свободное время, она мудро решила, чтобы я сам лично делал эту работу, учась смирению.
    Сначала было трудно приспособиться к этому. Мне пришлось перестраивать свою обычную жизнь. Я считаю уборку невероятно скучной. Но она настаивала. В ответ на мои колебания она не пускала меня в свою постель, сексуально дразня несколько недель. Кроме того, она стала назначать все возрастающие
    физические наказания, пока я не передумаю. Наконец, вместо того, чтобы согласиться стать её домработником, я начал просить её о такой привилегии.
    Я чувствую, что должен написать это снова: «Она изменила моё мышление». Её наказания и сексуальные заигрывания усилили мое желание угодить ей. Она изменила мои чувства. Я считал себя сильным человеком. Я всегда контролировал свои отношения с женщинами. В адвокатской работе я часто запугивал оппонента. Может быть поэтому и покорность ей была невероятно захватывающей. Это полностью изменило всё, что я когда-либо раньше знал.
    Что-то невероятное случилось со мной. Я эмоционально ожил после
    встречи с Госпожой Рене. Я никогда не понимал, как мне скучно с большинством женщин. С ней каждая минута - это приключение, полное неожиданностей. Я чувствую с ней то, что никогда раньше не чувствовал. Мне не терпится узнать, как далеко мы сможем зайти по пути Доминирования и Подчинения.
    В последние месяцы я посещаю дом Госпожи Рене с понедельника по четверг после ужина в 19:30, чтобы помыть посуду, привести в порядок кухню,и тщательно убрать четверть дома. В пятницу она даёт мне выходной.
    Иногда она уходит с друзьями или по работе. Так или иначе, я
    следую составленному ей расписанию, чтобы дом был полностью убран не реже одного раза в неделю. Например, по средам, помимо кухни, я убираюсь в гостиной и её спальной.
    В первые недели я считал уборку унизительной. Я прислуживал. Я что, был горничной? Однако, Госпожа Рене работала со мной. Она дразнила меня, била, подбадривала, насмехалась надо мной и, наконец, пленили меня всем этим настолько, что я смирился. Теперь я, на самом деле, чувствую даже некоторую гордость, упрощая ей жизнь.
    Когда я убираюсь в комнате вроде гостиной, я начинаю со светильников в потолке и спускаюсь вниз. Я должен передвинуть мебель, раздвинуть диваны, пропылесосить, отполировать паркет, и закончить мытьём полов. Закончив работу в 21:00, я поднимаюсь к ней, чтобы доложить, если этим вечером она никуда не ушла.
    Если она дома, я помогу ей раздеться. Я был обучен делать это со непременной теплотой, но сохраняя учтивость и спокойствие, исключая всякий сексуальный подтекст. В этот момент я ее раб, а не любовник. Затем я купаю ее. Часто я массирую ее по нескольку минут. После этого я одеваю ее в ее ночное белье и платье. Наконец расчёсываю ей волосы, и около 22:00 она меня отпускает.
    Иногда мне везёт, когда она в настроении, то пользуется моими оральными услугами, которые я охотно предоставляю ей. В такие вечера, после расчёсывания, она просто указывает на пол, давая понять, что я должен встать на колени. Она молча откидывается на спинку кресла, а я склоняюсь перед ней, зарываясь головой между ее бедер. Потом я уволен.
    С самого начала Госпожа Рене часто ограничивала коитус выходными. Я с трудом выдерживаю, потому что хочу ее постоянно. Иногда, если я не достаточно послушен, она мне вообще отказывает. Каждый субботний вечер она смотрит насколько я продвинулся в подчинении, и затем решает либо наградить меня, либо наказать. Только если я продвинулся вперед, усвоил уроки и вёл себя правильно — секс входит в меню. В некоторые субботние вечера я остаюсь неудовлетворенным. Поэтому я очень стараюсь угодить ей.
    Вскоре после начала нашего приключения, я продал свой пригородный дом и купил небольшую квартиру рядом с ней, чтобы ходить к ней пешком. Покидая её дом каждую ночь, я брёл домой в одиночестве. Я бы хотел жить у неё в рабстве, но она отказывала мне в этой привилегии, пока я не был готов к этому.
    Если ее не было дома, когда я приходил, она приказывала терпеливо ждать её после окончания работы, чтобы помочь ей лечь спать, независимо от того, как поздно она пришла. Она часто говорила, что ей нравится возвращаться и видеть меня терпеливо ожидающим на коленях у входной двери . Я начал жаловаться, что это серьезно повлияет на мою обычную жизнь. Она просто рассмеялась и прогнала меня, сказав, что мне не стоит воспринимать рабство всерьёз . Я размышлял об этом несколько дней, но вскоре вернулся и попросил ещё одну попытку. Я этого хотел. Она любезно согласилась дать мне еще один шанс, чтобы доказать свою искренность. Я согласился выстроить свою жизнь вокруг ее потребностей.
    Прошлая среда прошла иначе, чем обычно. Тем вечером, помыв полы, я встретил её стоящей у лестницы в ожидании, что привело меня в боевую готовность. В тот момент я выносил мусорную корзину из гостиной. Она все еще была в платье и на каблуках, в которых пришла с работы. Она излучала особую красоту и была неотразима.
    Я занервничал, когда она взглянула меня. Внезапно она спросила: «Ты уверен, что собрал весь мусор в корзину? Хорошо, тогда слушай
    внимательно. Я хочу, чтобы ты нашёл сейчас там маленькие клочки розовой бумаги."
    Хотя я посчитал просьбу странной, но был достаточно обучен, чтобы не задавать лишних вопросов. Я опустился на колени перед ней и начал рыться в маленькой куче мусора. Вскоре я нашел три крошечных клочка розовой бумаги. Стоя на коленях, я протянул ей смятые розовые шарики. Она выглядела недовольной, причём недовольство было её целью. Такой настрой никогда не предвещал мне ничего хорошего. Я видел Госпожу Рене такой и раньше. Будто она хотела найти недочёты с моём служении, чтобы насладиться моим наказанием. Конечно, она могла наказать меня по своему желанию, но при наличии причины наказание ей представлялось более значимым.
    С минуту она катала шарики в руках, глядя на меня с презрением. Затем спокойно произнесла: «Их должно быть пять. Я в этом уверена, потому что сама спрятала их утром в труднодоступных местах, прежде чем ты помыл полы. Иди и найди их».
    Что-то во мне завыло и застонало, когда я медленно поворачивался, чтобы приступить к поискам. Я понял, что не избегу наказания.
    Дом был небольшим, поэтому поиски не отняли много времени.
    Первый бумажный шарик я нашёл за ножкой дивана. Последний был неуловим. Я знал, что она заставит меня искать всю ночь, пока я его не найду. Наконец я нашёл его за плинтусом. Технически это не был не пол, но я понимал, что лучше не жаловаться. Справедливость не входила в условия этой задачи.
    Я вернулся с пропавшими клочками бумаги и опустился на колени у ее ног. Она торжествующе улыбнулась.
    «Разверни бумажку и прочитай».
    Удивившись, я осторожно развернул маленький шарик и прочитал написанную мелким почерком цифру четыре. Мне не нужно было объяснять, что это значит. Приближалась суббота, день наказания, и я инстинктивно догадался, что четыре порочных удара тростью будут добавлены к трем уже заработанным ранее за то, что положил чулки не в тот ящик. Со страхом я развернул последний скомканный клочок бумаги и чуть не скомкал сам себя, прочитав цифру три. Апелляционного суда не было. Просить пощады бесполезно. Я задрожал, когда Госпожа Рене взяла меня ухоженной ручкой за подбородок, чтобы приподнять моё лицо и взглянуть в него.
    «Я требую безупречного служения. Очевидно, полы не были помыты с необходимой тщательностью. Ничто другое не удовлетворит меня».
    Она пристально взглянула на меня и тихо скомандовала: «Замри».
    Я застыл, зная, что последует за этим. Ее рука взлетела и опустилась пощёчиной на моём лице, за ней последовала другая, и обе щеки запылали от боли и смущения. Я знал, что это маленькое
    наказание не отменит того, что ждёт меня в субботу.
    Я полностью онемел. Я смотрел на её ступни, не в силах произнести и слова.
    «Ты начал чувствовать, не так ли? Начал чувствовать себя моим рабом! Это хорошо, потому что ты и есть мой раб. Теперь иди, помой пол снова. На этот раз сделай работу лучше».
    Она отвернулась от меня и, оглянувшись через плечо, добавила: «Перед сном ты мне не нужен. Можешь отпустить себя, когда закончишь."
    Я услышал стук её каблуков, поднимающихся по лестнице. Мне вдруг захотелось плакать или кричать. От предстоящей порки было плохо, но этот удар был еще хуже. Это означало, что я
    не смогу купать и делать ей массаж. Это наказание забирало у меня
    самое драгоценное время рядом с моей Богиней. Я проклинал своё несчастное положение.
    Я стоял, переполненный противоречивыми чувствами. Мне было стыдно от того, что я позволил поработить себя до такой степени. Осталось ли во мне мужество? Меня злила манера её оскорблений. Мне хотелось уйти и больше не возвращаться. Несомненно, любой другой тип отношений был бы разумнее, чем этот.
    В то же время мне хотелось оказаться наверху, готовя ей ванну. Я был опечален своей плохой службой. Буря эмоций бушевала во мне, пока ноги, явно привыкшие к послушанию, шли к кладовке. Я решил, что могу подумать об уходе, пока убираюсь. Это тяжелая, скучная работа. Она поставила меня на колени.
    Пока я убирался, я слышал, как она наверху принимает ванну и раздевается. Она сама проделывала все процедуры перед сном, в которых я обычно помогал ей. Наконец, все шумы стихли, слышно было лишь трение тряпки по дереву. Расстроенный, я продолжал натирать паркет. Когда я дотёр, образ Госпожи Рене всё ещё не покидал мой разум. Мой гнев и растерянность исчезли, когда пол стал чище. Я понял, почему она не доводила наши отношения до такого год назад. Они бы не выдержали. Но это было год назад. Теперь служение ей было естественным, как дыхание. Я трудился до поздней ночи, полируя полы до блеска. С этого момента я понял, что перешёл на новый уровень служения и теперь останусь на нём. Она оказалась права во всём. Я все еще хотел служить ей. Успокоившись, я позволил себе уйти.
    Пока она мирно спала, мои шаги эхом разносились по улице так же одиноко, как раньше, но в тот вечер мой шаг приобрёл решительность. Я знал, что продолжу служить ей до того дня, когда осмелюсь стать ее полноценным рабом. Я не понимал, почему моя
    сексуальность требовала подчиниться этой женщине, но знал, что она волновала меня сильнее, чем любая другая женщина в моей жизни.





    Июнь 2009
    Дорогая Рене,


    Да, черт возьми. Мне нравится идея, что мужчина выполняет всю работу по дому. Моя маленькая сучка всегда слишком занята в моём обувном магазине, чтобы как-то помочь по дому.
    Ты пользуешься услугами своего сабика за пределами спальной, делая его более практичным.

    Ты всегда видела картину в целом. Как ты его наказываешь? Моя проблема в том, что при первом же касании Сьюзи тростью, она утопает в слезах, умоляя служить мне. Полагаю, у неё низкий болевой порог. Или, может быть, она тоже нашла то, что искала. Я надеюсь, что это так. Мы стали ближе.
    Тем не менее, иногда мне хочется приложиться и хорошенько выпороть кого-нибудь. Повезло тебе.

    Хизер





    Дневник Батлера
    Отказ Моей Госпоже
    Июль 2009

    Весь прошедший год, к своему удивлению, я двигался по пути подчинения Госпоже Рене. Сначала мне это казалось простым увлечением, которое скоро пройдет. Но чем больше она приказывала и воспитывала меня, тем влечение моё лишь усиливалось. Это приключение было самым захватывающим в моей жизни. Я чувствую как меняюсь сам и как меняется моё отношение к ней. Раз за разом я удивился, соглашаясь на ее требования. На самом деле, часто я и сам хотел, чтобы она была более требовательной.
    Я человек, имеющий определённый вес в обществе. Моя карьера сложилась успешно и женщины менялись в моей жизни, не оставляя следа. Но ради этой женщины я готов на всё.
    Госпожа Рене все изменила. Возможно, моё служение пришло так естественно, потому что она считала его моим предназначением. Когда я с ней, всё теряет важность. Она единственная, кто важен. Быть с ней легко. Долгое время я прятал внутри свои фантазии. Некоторые мои девушки пытались подыграть мне, но этот опыт приносил лишь разочарование. Когда я встретил Госпожу Рене, я понял, что она способна вывести меня из мира фантазий. Может мне и следовало сбежать от нее, но это было слишком возбуждён, чтобы остановиться.
    Четыре дня в неделю я выполняю обязанности домработника . В пятницу вечером мы часто ходим поужинать. По выходным она добавляет мне хлопот, чтобы занять на весь день, например, работу во дворе и обслуживание автомобиля. Конечно, мой календарь на выходных всегда свободен для неё, потому что почти
    всегда мы занимаемся любовью. Зависела ли моя послушность от секса? Нет никаких сомнений, что так и было!
    В прошлые выходные я забыл заправить её машину. В понедельник зазвенел телефон. На неё у меня стоит специальный звонок, чтобы я брал трубку немедленно, независимо от текущих дел.
    «У меня сработал предупредительный датчик топлива в баке». Она повесила трубку.
    Я знал, что нет смысла перезванивать и извиняться. Госпожа Рене
    не приемлет извинений или оправданий. Я стараюсь в обслуживании её машины, но в выходные забыл проверить датчик бензина. Голова закружилась от противоречивых эмоций. Первой мыслью было то, что я подвёл её. Её недовольство раздавило меня. В то же время я помнил, что большую часть своего свободного времени посвящал ей. Казалось справедливым допустить несколько ошибок. Ее голос в трубке прозвучал резко и стервозно. Весь оставшийся день я провёл в противоречивых чувствах. Вечером она не упоминала об этом, когда я готовил и убирал в части дома, назначенной на четверг.
    Она не казалась отстранённой или обеспокоенной, когда я помогал ей принять ванну. В конце, после расчёсывания, она попросила мой блокнот.
    Я всегда ношу с собой маленький блокнот. Если я вызвал недовольство госпожи Рене, но быстрого наказания не следовало, она делала запись, чтобы напомнить её о наказании позже. Часто, в течение недели она шлёпает меня паддлом ( *paddle — лопатка, шлёпалка) в качестве меры поддержания дисциплины, но за грубые ошибки она порет меня ротангом по субботам. Каждый удар ротанга оставляет яркое рассечение на бёдрах и ягодицах. Заживают они около недели. Я очень стараюсь, чтобы избежать их, и почти никогда не зарабатываю больше четырех ударов в неделю. Если больше, то я не смогу работать несколько дней, слишком болит, чтобы сидеть за столом.
    Часто, когда Госпожа Рене записывает одну из моих неудач, она отмечает число с количеством ударов. Я думаю, что так она заранее устрашает меня перед самим наказанием. Когда она вернула мне блокнот, я чуть не выронил его, прочитав «десять» после ее записи. Это было явно не пропорционально моей ошибке. Я промолчал, но мой обескураженный вид говорил сам за себя.
    «О, ты не считаешь важным держать мой топливный бак полным? Может быть, это не важно для тебя сейчас, но я обещаю, что станет важным в субботу!
    Я запнулся, «Да, Госпожа, но десять?»
    Ее ладонь взметнулась и с громким шлепком приземлилась на мою щеку. Обычно она приказывает «замереть», чтобы я рефлекторно не уклонялся . На этот раз вышло так быстро и внезапно, что я не успел увернуться.
    Я глупо возразил: «Но ...», но только чтобы получить пощёчину ещё сильнее. Потребовалась вся моя воля, чтобы не схватить ее за руку. Когда я думаю о таких вещах, то понимаю, что ситуация выходит из-под контроля. Она тоже это почувствовала.
    «Дай мне свой блокнот», - сказала она ледяным тоном.
    Несколько ошеломленный, я передал его ей. Она зачеркнула десятку и написала "пятнадцать".
    Это было невозможно. Она подстрекала меня к мятежу? Мы всегда играли на грани, но соблюдали границы.
    Прежде чем сказать, я осторожно отошел от нее. «Я не могу этого сделать, Госпожа. Я должен быть в суде в понедельник.
    Она немедленно отрезала: «Если ты не хочешь принять мои наказания, можешь уйти."
    Именно так.
    Это было невыносимо. Я был в ярости. Я сомневался в способности сидеть за столом и работать после стольких плетей.
    «Извините, я надеялся, что Вы передумаете», - произнёс я. Один взгляд на ее лицо сказал мне, что дальнейший разговор потерял всякий смысл. Мои обязанности на тот вечер были исполнены, так что я пожелал спокойной ночи.
    «Стоять, раб! Если ты сейчас не согласишься принять наказание, тогда твои услуги на выходные мне не понадобятся».
    «Да, Госпожа, я понимаю. До свидания." Я ушел. Я часто шёл домой, чувствуя одиночество, но на этот раз я был слишком зол. Её требования переходили границы.
    На следующий вечер я почувствовал облегчение, освободившись для перемен. Я выпил и посмотрел телевизор, как простой американский парень. Было странно странно, но хорошо.
    В субботу я болтался по квартире. Я был уверен, что она позвонит мне и пересмотрит наказание. Признаюсь, что несколько раз хватался за телефон, собираясь позвонить. Не дождавшись её звонка, я пошёл на вечеринку с друзьями. В тот раз я выпил слишком много и в воскресенье проснулся с похмельем. От неё не было до сих пор ни слова. Я хотел проехать мимо её дома, чтобы хоть мельком увидеть ее, но переборол себя. Такой поступок казался слишком ребяческим.
    К понедельнику я начал беспокоиться. Самые важные отношения в моей жизни были на грани разрыва из-за невыполнимых требований. Я по-прежнему чувствовал сильную злость и поклялся никогда ей не звонить. В мире были и другие женщины. В моем офисе было несколько женщин, проявляющих знаки внимания ко мне.
    На той неделе я пригласил одну из своих коллег на ужин. Я хотел забыться. Она была прекрасной женщиной и мы хорошо общались. Сидя напротив нее, я представлял себя подчиняющимся ей . Следя за тем, куда меня ведут фантазии с той женщиной, я лишь убедился в том, что знал раньше: я был сабмиссивом. Я обнаружил силу и страсть своей сексуальности у ног Госпожи Рене.
    Мое свидание было интересным и заманчивым, но как бы она отреагировала на мои сабмиссивные наклонности? Большинство женщин пришло бы в ужас. До встречи с Госпожой Рене, я провел скучные и беспокойные годы в ванильных отношениях. Мысль о повторении этого периода в моей жизни выглядела как смертный приговор. Я сидел
    напротив собеседницы, но не понимал, о чём она говорит. Я её слушал, но не слышал. Могу ли я думать о свидании с кем-то еще? Начать новые отношения с женщиной теперь казалось невозможным.
    Я вдруг понял, что если бы она пригласила меня домой, я бы придумал причину отказать. Стало вдруг неловко осознавать, что у меня пропало влечение к другим женщинам. Эта мысль потрясла меня.
    Госпожа Рене действительно засела в моей голове. Я потратил более трех лет, много пота и даже немного крови, учась подчиняться ей. Я знал какая температура ванны нравилась Госпоже Рене. Я знал, как позаботиться о каждом предмете её одежды. Я знал, где нажимать и как сильно во время массажа. Как мог я начать все сначала? Я из вежливости досидел вечер, но ушёл рано.
    В среду я отказался от другого предложения на ужин и остался дома один. Я был глубоко встревожен возможной импотенцией с любой женщиной, кроме Госпожи Рене. Был ли я навсегда испорчен? Я переживал за свои недостатки, и не знал, что делать. Возле двери я заметил сумку с её ботинками, взятыми на починку. Это было
    одним из многих дел, которые я выполнял для нее в последнее время. Я достал ботинки из сумки. Я вспомнил, как целовал их, когда она стояла надо мной. Я коснулся кожаных носков , а затем взял в руки оба ботинка и задрожал. Я понял, что я никогда не найду другую Госпожу, которая будет соответствовать и даже превосходить мое желание доминирования. Я жаждал быть её любовников несмотря на любые наказания. Я был дураком.
    На следующий вечер в четверг я надел рабочую одежду и прибыл, как обычно, к её порогу . Я позвонил в дверь и с тревогой стал ждал. Я переживал, что она бросит меня или уже нашла другого саба. Я знал, что покорных мужчин сверх меры, а доминирующие женщины — большая редкость. Она подошла к двери.
    Слова были лишними, она сразу поняла все, что я пережил за последнюю неделю. Но я должен был сказать это.
    Я робко извинился за свое поведение. Она осталась холодной и отстранённой. Я попросил войти.
    Она колебалась, но в конце концов приказала мне следовать за ней на коленях. Я последовал за ней через дом, пытаясь не отставать. Лишь одно наблюдение за ее уверенным шагом разжигало во мне пламя желания. Я не мог не заметить, что комнаты выглядели чистыми. Я еле сдерживался, чтобы спросить, кто убирался в них, но знал, что даже намек на ревность стал бы моей ошибкой.
    Наконец, она остановилась в гостиной. Она встала передо мной подбоченясь, глядя прямо на меня. Словно все мои фантазии о Домине вновь ожили.
    «Продолжай, что хотел сказать», холодно произнесла она.
    Я снова начал извиняться за то, что не принял ее наказания. Я умолял, чтобы мне разрешили снова служить ей. Она позволила мне болтать ещё пару минут, затем подняла руку, чтобы я умолк.
    "Пять!" скомандовала она. Госпожа Рене обучила меня различным позициями, которым соответствовали номера. В «пятерке» я должен был остаться на обоих коленях, сцепив руки за спиной.
    «Теперь смотри на меня.»
    Обычно Госпожа Рене не позволяет мне смотреть ей в глаза во время обучения. Она предпочитает, чтобы я склонял голову, не глядя выше ее рук. Ее приказ смотреть в лицо не сулил ничего хорошего.
    Я ожидал, что она будет торжествовать от своей победы, но вместо этого я увидел любовь и искреннее понимание того, что я чувствовал.
    «Я рада, что ты вернулся! Да, я рисковала нашими отношениями, но это было необходимо! Спустя всего неделю ты вспомнил о своём настоящем месте, не так ли? Всю неделю ты был бесхозным рабом. Как ты себя чувствовал? Бесполезным? Без служения Госпоже твоя жизнь потеряла смысл. Ты ведь это понял? Нормальный человек просто ушел бы делать все, что хотел, но ты вернулся в надежде снова служить мне!» Она наклонилась, чтобы крепко ухватить меня за волосы на затылке.
    Более резким тоном она продолжила: «Я приму твоё служение, но ты должны заплатить за свое непослушание. Если я рискнула нашими отношениями, чтобы преподать тебе урок, то ты рискнул нашей любовью из страха перед простым наказанием. Ты такой слабак?»
    Повисла пауза, затем последовал резкий удар ладонью по лицу.
    «Думаешь, мне некем заменить тебя? В этом городе сотни людей, готовых душу продать, чтобы стать моими рабами».
    После этого я потерял всякое чувство достоинства или контроля. Она была единственной женщиной, имеющей силу и воображение, чтобы приручить меня. Тревога переполняла меня, я невольно касался лбом пола, ожидая ее решения. Я бы вечно простоял у ее порога, умоляя разрешить снова служить ей, если бы не смог вернуть ей доверие в тот момент.
    Последовала долгая пауза, и я слышал лишь свое прерывистое дыхание и стук каблуков, пока она расхаживала передо мной, обдумывая решение.
    «Тебе повезло, что я не начала поиск нового саба. Я приму твоё возвращение, потому что ты был мил, умоляя о рабстве, но будь готов. Тебе предстоит пройти трудный испытательный срок. Я больше не хочу, чтобы ты доставлял мне неудобство. Помни, раб, ты сам просил такую жизнь. Ты мог уйти, но ты вернулся, умоляя снова тебя впустить. Ты доказал мне, что зависишь от своей природы. Твоя природа быть моим рабом! Это мне подходит, но теперь я знаю, что ты должен быть сломлен. Не жди, что будет легко. Не будет».
    Госпожа Рене поставила одну туфлю мне на шею, больно надавив каблуком на затылок.
    «Кроме того, запомни. Если ты когда-либо снова откажешься от наказания, я разрушу твою жизнь. Я изгоню тебя навсегда. Ты это понимаешь?"
    Я запнулся в благодарности.
    «Ты согласен на мои требования?» огрызнулась она.
    «Да, Госпожа.»
    «Тогда ты дурак, потому что даже представить не можешь моих планов. Теперь приступай к работе».
    С этими словами она развернулась и вышла из комнаты, оставив меня на коленях, все еще дрожащим. Спускаясь по лестнице, она бросила невзначай: «Кстати, новое число для субботы двадцать. А в понедельник ты пойдёшь на работу, независимо от состояния своей задницы».
    Я вздрогнул, но остался неподвижен, слушая ее шаги по лестнице. Минуту я простоял, прижавшись лбом к полу и пытаясь взять себя в руки. Через минуту я наклонился вперед и нежно поцеловал место, где она стояла. Я встал и пошел на кухню, где меня ждала готовка.
    В тот вечер я обнаружил, что очень тщательно выполняю свои обязанности. Я окончил запланированную часть уборки. В 21:00, когда обычно я её купал, она спустилась вниз в халате.
    «В сложившихся обстоятельствах я не думаю, что ты заслуживаешь того, чтобы помочь мне с приёмом ванны сегодня вечером. Хочу, чтобы ты шёл домой».
    Я ничего не смог ответить. Я был лишён удовольствия искупать её из-за отказа принять наказание. Я этого заслужил.
    Той ночью я шел домой, чувствуя себя не только одиноким, но и испуганным. Я боялся, что мы не помиримся.
    Пятничным утром я остался дома и написал длинное любовное письмо с извинениями. Днём я отправил его вместе с цветами в её офис. Ответа я не получил.
    Субботним утром я пришёл раньше обычного, приступив к своей работе по хозяйству. Она оставалась немного прохладной и отстранённой от меня. Особенно больно было слышать, как изменился её холодный тон и односложные фразы, брошенные мне, превратились в тёплую и дружелюбную болтовню, когда позвонила одна из её подруг. Я был уверен, что это была Хизер. Когда я подметал задний двор, то случайно услышал фразу обо мне в собачьей конуре. После паузы прозвучал злой смех, и Госпожа Рене сказала: «О нет, я не думаю, что он готов к этому, но, может быть, когда-нибудь».
    Я забеспокоился о предложении Хизер, но то, что ждало меня вечером, было более чем достаточно, чтобы занять все мои мысли.
    Двадцать ударов приближались, и я знал что они станут настоящей болью и унижением для меня.
    День пролетел слишком быстро. Я мыл окна, когда Госпожа Рене
    появилась в высоких сапогах, черных кожаных штанах и черном кожаном корсете. От её вида у меня перехватило дыхание. Я почувствовал как погружаюсь в сабспейс.
    «Время пришло, раб».
    Я положил свои тряпки, проглотил свой страх и пополз за ней на чердак. Последние два года я провёл, превращая пространство под высокой крышей в обустроенную темницу . Она отошла в сторону, когда я пополз к колодкам. Несколькими простыми движениями она закрепила меня.
    «Я рада, что ты вернулся. Я собираюсь предпринять меры чтобы твой маленький бунт никогда не случится вновь. Давай начнем с разминки».
    Когда Госпожа Рене наказывает меня на выходных, то обычно начинает примерно с пятидесяти шлепков, чтобы разогреть мою задницу и разогнать кровь по поверхности, прежде чем начнется настоящее наказание. Это больно, но не так жёстко как тростью.
    Я пытался сохранить неподвижность, стараясь угодить ей. Когда она закончила, я увидел, как она взяла страшную трость и постучала ей по носку ботинка.
    «Ты расстроил меня на прошлой неделе. Ненавижу, когда ты не слушаешься сразу. Это начало нового уровня твоего обучения. Теперь всё будет жёстче. Помни, что ты вернулись по собственной воле. Теперь мы оба знаем, кто ты. Ты раб! С этого момента я буду бить тебя как раба».
    Я заметил её дикий взгляд, когда она размахнулась для первого удара. Было в нём что-то радостное и мстительное одновременно. Я сдержал крик с первым ударом. Никто бы не услышал меня с чердака, но я хотел доказать свою покорность. Мое желание угодить никогда не длилось дольше нескольких ударов. Это было слишком больно. Вскоре я вертелся в колодках, тщетно пытаясь умерить жгучую боль от трости. Она остановилась на десяти. По опыту я
    знал, что моя задница будет чёрно-синей. Вскоре кожа лопнет.
    «Вот где бы я остановилась, если бы ты был порядочным рабом, преданным мне. Вместо этого ты решил не подчиняться. И все же ты здесь. Теперь я знаю, что могу сделать все, что мне нужно, чтобы ты достиг желаемого нами обоими уровня подчинения.
    Она наклонилась и прошептала: «Хочешь меня порадовать?»
    «О да, госпожа», - умолял я, «Хочу»
    «Я могла бы остановиться сейчас. Твоя задница уже выглядит как мясо, но один из нас должен быть сильным. И это не ты! Подумай о себе. Ты был слаб, что не принял наказания и уполз от меня, теперь ты слишком слаб и хочешь, чтобы я закончила.
    Она нежно провела ладонью по моим раскрасневшимся щекам.
    «Я люблю тебя настолько, что позабочусь о том, чтобы твоё подчинение стало реальным. Еще десять. Один из нас должен быть сильными».
    Я ничего не мог поделать. Если бы я попросил о жалости после десяти, то умолял бы её после двадцати.
    Когда она закончила, она выпустила меня из кандал. Я упал на
    пол, разбитый этим опытом. Несмотря на стойкие попытки, я умолял ее остановиться. Мне было не только больно, но и невероятно унизительно.
    «Сходи, приведи себя в порядок и готовь меня ко сну».
    Через несколько мгновений я стоял на коленях у ее ног, помогая ей вылезти из кожаных штанов. Я встал на колени, когда она села на край кровати. Какая-то волна энергии проходила между нами. Воздух был наэлектризован, мешая дышать.
    «Начни с моих пальцев», прошептала она.
    Это был наш сигнал о том, что она разрешает мне вылизать ее до оргазма. Я начал с ее ног, нежно целуя каждый сантиметр.
    После всего я укутал ее в одеяло и собрался уходить. Когда я повернулся, чтобы уйти, Госпожа Рене тихо сказала, - «Я скучала по тебе каждую минуту на прошлой неделе. Я рада, что ты вернулся. Я люблю тебя, но хочу чтобы между нами всё было реально. Теперь я понимаю, что если бы тебе со мной было слишком легко, ты бы не остался. С этого момента будет только сложнее. Спокойной ночи,
    любимый раб».
    Это была все та же одинокая прогулка домой. На этот раз я шел очень медленно. Мне было больно.
    Я чувствовал рассечённую кожу сзади на бёдрах, прилипшую к грубой ткани джинсов. В понедельник мне придётся сделать перевязку, чтобы раны не сочились сквозь брюки. Я был напуган, но не ею; я был испуган тем, что смирился с ней. Но было что-то еще. Я испытал
    чувство страха, но было ощущение чего-то большего. Это была гордость. В последний момент я не подвел ее.
    По-прежнему, что-то в прошедшей адской неделе меня беспокоило. Я чувствовал, что играю в пьесе, поставленной ей. Возможно ли, что вся случившаяся драма от начала до конца была частью дальнейшего плана? Могла ли она целенаправленно продолжать наказание, требуя больше и больше, чтобы спровоцировать моё неизбежное сопротивление лишь для того, чтобы затем стереть последние следы независимости, в остатки которой я верил?
    Теперь, после моей капитуляции, она была сильнее, чем когда-либо прежде. Мой сопротивление было значительно снижено. Она действительно любила меня и хотела привязать к себе еще сильнее, чем раньше? Рисковала ли она нашими отношениями, чтобы ещё глубже подчинить меня. Если так, то у меня серьёзные проблемы. Моя душа была в опасности. Я пытался позаботиться о своём будущем, но слишком быстро сдался. Я был безумно влюблён.






    Июль 2009
    Дорогая Рене,


    Мне понравилась наша телефонная переписка на прошлой неделе. Я знаю, что ты переживала. Даже не знаю, что сказать. Признаюсь, я удивлена, что он вернулся. Ты зашла с ним дальше, чем я представляла себе возможным. Мужчины так ненадежны.
    Я пытаюсь понять свои чувства по поводу его возвращения. Может быть, я немного разочарована. Я была готова сорваться к тебе, чтобы утешить, если он не вернётся. Вместо этого я пытаюсь радоваться за тебя.
    Новый магазин открывается в ноябре перед рождественским ажиотажем. Я не смогу побыть дома до начала следующего года. Это сводит меня с ума.
    Моей девочке не нравится идея переезда в Мемфис. Кроме того, она мне нужна здесь, чтобы управлять магазином. Я не доверяю никому другому. Это тяжело, но я оставляю ее в Атланте. Я сильно озадачена. У меня сложились тесные любовные отношения с ней, но иногда я хочу мужчину на конце поводка. Выбор.
    Как поживает твой чердак? У тебя уже была внушительная коллекция, когда я была там в последний раз. Описание его последнего наказания звучало горячо.
    Сьюзи все еще трясётся и начинает мирные переговоры, как только я беру плеть. Я едва могу прикоснуться к ней без рыданий. Не могу же я быть такой дьявольски страшной. Я завидую тебе. Хотелось бы мне иметь кого-то, на ком можно оторваться.
    Это, очевидно, поможет тебе записать свои мысли о доминировании над Батлер. Пожалуйста, продолжай писать мне все, что думаешь об этом. Мне всегда интересно.
    Хизер
    Биде, Мечта и avreliy нравится это.

Пoследние рецензии

  1. Бродяга
    Бродяга
    5/5,
    Очень хороший качественный перевод.